Весеннее солнце без труда пробивало ветхий тюль в тесном кабинете профессора Большова, падая на заваленный бумагами стол, на пыльные углы и прошлогодний календарь, висящий на стене. Однако профессор не то чтобы был сильно рад долгожданному теплу и свету. Он пребывал в странном чувстве рассеянности, словно бы он забыл что-то важное и никак не мог вспомнить. Взгляд его вяло блуждал по разбросанным на столе бумагам, переходил на старый календарь, затем на круглые стенные часы, мерно отстукивающими ход времени. Профессор задумчиво поскреб в бороде, отхлебнул остывший чай из стоявшей на столе чашки и поморщился. Чай был дрянь. И это укрепило Большова в его подозрениях, что что-то не так. Что-то не сходилось. Ему даже захотелось ущипнуть себя, чтобы избавиться от странного наваждения. Последние дни он жил словно бы во сне. Бесконечная рутина отчетности, бумажная канитель подготовки к очередной экспедиции, никак не желающая проходить, несмотря на конец апреля, зима, с осточертевшими холодами и аномальными снегопадами. Профессора преследовала какая-то хроническая усталость, общая вялость и плохой сон. Сны и правда в последнее время были какие-то дикие и странные. Сегодня под утро например ему приснилось, что позвонили из какой-то прачечной и сообщили, что бюджет для научного сектора согласован не будет. Почему из прачечной? Профессор уже тысячу лет не был ни в какой прачечной и даже не слышал, что они еще существуют. И какая связь между стиркой и согласованием бюджета? Отсутствие логики в какой либо ситуации всегда повергала Большова в уныние. И сон он счел дурным предзнаменованием.
Профессор снова перевел взгляд на часы. Была половина второго. Они все так же мерно тикали, однако Большов заметил, что секундная стрелка не двигалась, а лишь слегка подрагивала на одном месте, как это обычно бывает, когда садится батарейка. Только ритмичный стук заевшего механизма, в своей тупой примитивности пытающегося сдвинуть ход времени с мертвой точки, нарушал тишину, да было слышно, как за стеной, вышедшая из глубокого декрета Елена Анатольевна монотонно отчитывает кого-то из новых сотрудников за рукожопость. И тут, неожиданно, как это обычно бывает, на столе профессора задребезжал телефон.
- Большов у аппарата! - поспешно сорвав трубку ответил профессор.
- Большов? Отлично! Это из прачечной тебя беспокоят!
- Кто? - невпопад переспросил профессор, сбитый с толку.
- Прачечная! - рявкнула трубка.
- Простите, не понимаю… - начал профессор, но трубка перебила.
- Слушай, профессор, ты хоть человек и ученый, но вроде не дебил! Так что брось ваньку валять и скажи, когда ты противорадиоционные костюмы сдашь в химобработку?
- Костюмы?
- Да! Костюмы! Сам знаешь, что весь инвентарь после Зоны должен санобработку проходить, или это не твоя подпись в журнале стоит? Короче! Сегодня жду костюмы. Сдашь - добро. Не сдашь - напишу на тебя докладную в главк, и пока там будут разбираться - всему твоему отделу бюджет снимут с согласования!
Трубка звякнула отбоем. Профессор ошеломленно откинулся на спинку стула. Было очень тихо, даже Елена Анатольевна за стеной замолчала, только часы по прежнему еле слышно тикали. Большов перевел взгляд на циферблат. Была половина первого. Секундная стрелка по прежнему паралитически дергалась в одном положении.
- Черт знает что! - проворчал Большов. Он посидел немного, затем снял трубку и набрал внутренний номер:
- Алло! Что у нас там с противорадиационными костюмами?
***
- Ну и вали отсюда! - кричал Фокус вслед уходящему из бара “100 Рентген” бойцу Долга. - Попроси у меня потом что-нибудь! Ты мне бабла должен! Не так уж и много я прошу. Вот обязательно вести себя как мудак?
Дверь хлопнула, и Фокус остался в баре один, не считая стайки притихших за дальним столиком новичков. Он уперся в них тяжелым взглядом, но новички не подавали признаков жизни. Кажется они вообще не дышали.
Тут дверь снова открылась, и в баре появился еще один боец долга.
- О! Мой любимый клиент! - мгновенно переменившись в лице, поприветствовал его Фокус. С любезной улыбкой он зашаркал за своей стойкой, гремя стаканами. - Не желает ли доблестный защитник человечества промочить горло? За счет заведения.
Долговец несколько смутился такой хлебосольной встрече, однако последние слова бармена сладким туманом заволокли его сомнения. Переступив с ноги на ногу, боец направился к барной стойке.
- Ну, как служба? - поинтересовался бармен, звонко что-то откупоривая под столом.
- Полный порядок! - уверенно ответил долговец. - Насмерть стоим! Ни одна тварь не прорвется через наши кордоны!
- Ну молодцы! - похвалил бармен. - А если к примеру выбирать между рискованной пользой и опасностью? К примеру в Зоне новый ценный предмет появился, но непонятно еще, полезный он скажем, или опасный?
- Ну нет! - махнул рукой долговец. - Безопасность - превыше всего. Любой риск в этом вопросе - не оправдан. Мы же ведь не на прогулке тут, а на службе. Хотя тут даже лучше, чем на службе. Мы как бы элита. Стоим между гнойной язвой на теле планеты и мирным снов всего человечества!
- Ну ты загнул! - улыбнулся Фокус. - Не слишком серьезно относишься к своей миссии-то?
- Ну серьезно надо относиться к мелочам, а в большом деле важна легкость. Это как игра. С большими ставками.
- Так ты игрок?
- Ну есть немного! Да мы все тут игроки. Карта - Зона, жизнь - игра.
- Да? А нет ощущения, что это Зона наоборот играет в тебя? - прищурился Фокус.
- Э… Чево?
- Ладно, проехали. Дело к тебе есть.
Фокус доверительно понизил голос и наклонился пониже к стойке. Долговец тоже придвинулся поближе, пытаясь одновременно внимательно слушать и вынюхать носом, что там бармен открыл за счет заведения.
- Сходить надо кое-куда…
- Понятно. Далеко?
- Да в Припять.
- Куда? - долговец так резко отшатнулся, что чуть не упал. - Да ты в своем уме? Какая Припять?? Кто последний раз в бар твой оттуда живой возвращался?
Фокус со стуком поставил бутылку на место. Но боец долга уже и не рассчитывал на халяву. Ноги несли его к выходу.
- Ищи вон дураков! - махнул он рукой на столик с одиночками, ускоряющимся темпом направляясь к дверям..
- Ну и пошел ты! - заорал Фокус. - Помощи от тебя, как от быка молока! Сам у меня потом что-нибудь попроси! Вот обязательно быть таким гондоном??
***
Пять сгорбленных силуэтов неподвижно застыли вокруг чахлого пламени. Двое опытных сталкеров и трое отмычек ютились у костра, который никак не желал разгораться в этих унылых, сырых и холодных майских сумерках. Новички, измотанные переходом и напряжением, сидели как кое-как воткнутые в землю низкие кривые пугала, тупо таращась в огонь оловянными глазами. Опытные же, еще сохранив силы, одни показывали здесь хоть какие-то эмоции.
Первый, худой и высокий, хмурился и кусал губы. Это он вел сегодня группу весь вечер, рассчитывая выйти к базе Свободы, пока не село солнце, и поэтому он считал себя виноватым в том, что они заблудились. Заблудились в самом конце пути, как-будто в трех соснах! Они все шли и шли, и вот-вот должны были уже показаться над редколесьем серые массивы Военных Складов, но они так и не показались. Сумерки застали их в пути, и план пришлось менять. Ночью эти места становились небезопасными, особенно учитывая полные ПКСы, которые тащила группа. Решено было встать на ночь лагерем, хотя это никак не планировалось в начале ходки. Вот потому проводник и был мрачен, голову его заполняли невеселые тревожные мысли.
Его напарник однако был гораздо спокойнее. Высокий, чуть полноватый, весь какой-то уверенно-спокойный, он привалился спиной прямо к кустам и что-то выстругивал ножом из подобранной прямо под ногами деревяшки, улыбаясь и кажется даже что-то напевая себе под нос.
- Ты чего такой смурной? - спросил он второго. - Вид у тебя, как-будто живот прихватило.
- Да вот, ночевка эта… - проворчал тот. - Незапланированная. Не могу понять, как мы… я заплутал тут на знакомой дороге. Зона шалит, не иначе. Не нравится мне это. Не к добру.
- Да ну, брось! - отмахнулся напарник. - Первый раз что ли? Зона шалит? Шалила бы, так мы бы там, в Мертвом городе все бы и остались, а это так, ерунда. Остановка на подумать.
- Да о чем тут думать?
- Да о чем хочешь! Хабара набрали, обратно идем, все живы - чего тебе еще надо? Отдыхай, думай, хоть о водке, хоть о деньгах, хоть о бабах, хоть вообще не думай. Ляг поспи, я покараулю.
Худой криво усмехнулся.
- Вечно у тебя все проще простого. Поверхностный ты человек, Гром!
- Я то? - улыбнулся Гром. - Да я настолько глубоко зрю в корень, что даже на тебя не обижусь за эти слова. Потому как ты не со зла, а просто разум твой расстроен и затуманен негативной энергией!
- Ни фига себе! И с чего это ты взял, что разум у меня расстроен?
- Да ты всегда шебутной был! У тебя и позывной - Шухер!
Один из новичков, рассеянно слушавший разговор старших, неожиданно гыкнул.
- Я тебе погыкаю! - прикрикнул на него разнервничавшийся Шухер. - Смешное что-то услышал?
- Ну… эээ… Позывной прикольный - Шухер. - смутился новичок.
- Щас ты будешь Нахер!
- Да ладно тебе, не гони на парня. - примирительно сказал Гром. - Отмычки наши сегодня молодцы! Толковые сталкеры из них получатся. Со временем! Вот скажите, вы зачем в Зону попали?
Трое отмычек заерзали на месте, не находя что ответить, ожидая подвоха.
- Да ладно, сам знаю! - махнул рукой сталкер. - К Монолиту небось хотите попасть, желания сокровенные загадать! Угадал?
Отмычки неуверенно задвигали плечами.
- Угадал! По глазам вижу, что угадал. А что загадывать будем?
- То есть мне вот новичка трогать нельзя, а как тебе им по мозгам ездить - это можно? - возмутился Шухер.
- Ничего я не езжу. - не согласился Гром. - Я наставляю молодежь на путь истинный.
- Ага, путь. Ты бы еще сказал - зов! Ничего на Монолите загадать нельзя, это в зоне каждая собака знает. Да и не дойдешь до него, фанатики на входе в Припять сразу из тебя сделают сито-решето!
- Не факт. - покачал головой Гром. - Вы ребята его не слушайте, он просто не в теме.
- Это я то не в теме!?
- Так вот, - придерживая Шухера рукой продолжил Гром. - Монолитовцы стреляют конечно хорошо. Метко и часто. Но таки не во всех. Если помыслы твои кристально чисты, если ты знаешь, чего хочешь, и найдешь в Зоне знающих людей, которые тебе правильную тропку покажут, да нужные слова на ушко шепнут, то можно беспрепятственно к самому Монолиту пройти. А там уж загадывай что пожелал!
- Во заливает! - с восхищением и даже с некоторой завистью отметил Шухер. - Может и ты эти слова тайные знаешь?
- Увы. - Гром сдвинул брови. - Да и слов еще не достаточно. Загадать тоже нужно правильно, нужно путь свой избрать, тогда и живым вернешься, и желание твое исполнится.
- Это ты где такого набрался? - обалдело спросил Шухер. - Опять на Свободе в карауле стоял за косяк?
- Типичная демагогия! - добродушно усмехнулся Гром. - Очернить оппонента фактами, которые никем не подтверждены, и свести дискуссию к личностям. Вон лучше с ребят пример бери. Сидят, слушают и на ус мотают.
Отмычки и правда слушали, пораскрыв рты.
- А ты мог бы мне между прочим и спасибо сказать. - продолжил Гром.
- За что это?
- Сижу тут, развлекаю всех, помогаю скоротать ночевку. Вот и делай добро людям… О! А вот и солнышко!
За спиной у отмычек и правда забрезжили первые рассветные лучи.
- Как?? - Шухер вскочил на ноги, не веря своим глазам. - Рассвет? Но ведь полчаса не прошло, как мы… как мы тут встали.
- Зона шалит! - подмигнул Гром, тоже поднимаясь на ноги. - Можно выдвигаться. Вон и тропка знакомая виднеется. Говорил же тебе - не шелести особо. Будет день - будет пища.